Времени катастрофически не хватает. Они успевают выбежать к своим снегоходам, но их настигает гигантский хряк красного уровня — настоящий вепрь из кошмаров. Его размеры ошеломляют: ростом с медведя, а тело покрыто сверкающими ярко-красными панцирными пластинами, отражающими свет, словно полированная броня.

Зверь рычит, демонстрируя массивные клыки, которые могли бы пробить стальную стену, и, издавая рев, бросается вперёд. Каждое его движение — разрушительная сила, и он не оставляет ничего на своём пути.

— Держать строй! — кричит Лу Синь, сам отбегая подальше.

Но его приказы тонут в хаосе. Кабан, словно неостановимый танк, прорывается через строй. Её удары невероятно мощны — один взмах массивной головы сносит солдат, словно тряпичных кукол. Люди разрываются на куски, доспехи трещат под её напором, а магия и оружие оказываются абсолютно бесполезными.

— Огонь! — орёт кто-то из бойцов, но магические техники рикошетят от панцирных пластин, словно пули от каменной стены.

Друиды пытаются сковать врага лианами, но вепрь просто разрывает их в клочья, будто бумагу. Его мощь и свирепость не оставляют ни малейшего шанса — одно мгновение, и от стройных рядов остаются только разбросанные тела и искорёженные остатки снаряжения.

— Чёрт! А-а-а! — кричит Лу Синь, но уже понимает: этот бой проигран.

В хаосе Лу Синь поднимает взгляд. В этот момент он замечает в небе фигуру: огромный золотой дракон кружит над полем, а на его спине сидит человек. Лу Синь щурится, напряжённо вглядываясь.

— Филинов⁈ — с ненавистью выдыхает он, узнавая фигуру.

Сидящий на драконе человек лениво машет ему рукой в приветливом жесте.

— Возьми меня с собой! У меня есть секретная информация! — отчаянно кричит Лу Синь, размахивая рукой в надежде привлечь внимание. — Я могу быть полезен!

Он делает прыжок вперёд, а затем, осознав безвыходность положения, опускается на колени в умоляющем поклоне. Однако времени больше не остаётся.

Кабан издаёт устрашающий рев и бросается на него с сокрушительной мощью. Её панцирные пластины вспыхивают, как раскалённая сталь, отражая свет, и в следующий момент она врезается в остатки отряда, сметая всё на своём пути.

Лу Синь успевает издать лишь короткий, пронзительный крик, прежде чем его тело разлетается на клочья под чудовищным ударом.

Высоко в небе золотой дракон продолжает неспешно парить, словно равнодушный наблюдатель. Его всадник, восседая на массивной спине, с ледяным спокойствием следит за разгромом внизу.

С высоты птичьего полёта я наблюдаю, как огроменный красный вепрь методично разрывает ряды ханьцев. Их коварная ловушка превратилась в кровавую бойню. Один из них, словно решив напоследок повеселить меня, вдруг машет рукой, подпрыгивая, затем вдруг падает на колени и начинает кланяться.

— Вот же чудик, — думаю я. — Лучше бы сражался.

Дракон, не разделяя моего интереса к этому цирковому номеру, разворачивается. Я через мыслеречь направляю его к прожжённой дыре в стене, ведущей в зал порталов. Вмешиваться смысла нет: это только затянет время и потребует от дракона лишних усилий. Тем более, вепрь явно жароустойчив, а ханьцы наверняка уже готовят подкрепление. Пусть разбираются сами — у меня есть дела поважнее.

Дракон мягко опускается у портала, я, оглянувшись, коротко осматриваю поле боя в последний раз и прохожу через магический разлом. Уже в Невском замке сразу даю команду:

— Закрыть портал и стереть маршрут. Нас не должны отследить.

Не успеваю сказать, как Светка вешается мне на шею. Ну, конечно, должно же в этом мире быть что-то постоянное. Взявшийся за очистку маршрута Портакл, разумеется, встречает меня недовольным бурчанием:

— Вот же, оторвали от «Унеси меня» как раз на том моменте, где главная героиня должна встретиться со своим отцом, который бросил ее в детстве!

Я усмехаюсь, скидывая теневой доспех:

— Это на самом деле не её отец.

Портакл резко оборачивается:

— Откуда ты знаешь⁈

— Все мыльные оперы одинаково работают, — с ленивой улыбкой замечаю я. — Уж поверь.

Он фыркает, но не спорит. Отворачивается и утыкается носом в стелу. Чтобы не отвлекать его от работы, отхожу в сторону.

Светка опять липнет, обвивая меня, словно плющ, а заодно ещё и жёны выбегают из замка. Скоро будут в малиннике. Из «Бурана» тем временем выбирается Морозов, застенчиво перекидываясь парой слов с Ненеей. Чуть дальше топчется кузен Бер — вспотевший, красный, еле на ногах держится. Ого, тренировался парень.

Ледзор, как всегда бодрый и энергичный, замечает Бера и, не теряя ни секунды, кивает ему в сторону полигона:

— Ваше благородие! Хрусть да треск! Пойдемте разомнёмся!

Бер, тяжело дыша, машет руками:

— Я только что с тренировки! У меня руки трясутся!

Ледзор, абсолютно невозмутимый, ухмыляется:

— Возможно, хо-хо! Но мы-то займёмся магической тренировкой!

Бер, с подозрением косясь на него, выдыхает:

— Да ты опять заставишь меня отжиматься!

Ледзор, широко улыбаясь:

— Это магические отжимания! Разница колоссальная!

Беру остаётся лишь закатить глаза и обречённо потащиться за ним.

Камила, хлопая ресничками, обращается ко мне:

— Даня, может, тебя подлечить?

Я удивляюсь:

— Зачем? У меня же регенерация.

Но она не сдаётся, добавляя мягким, почти шепчущим голосом:

— А вдруг ты ослаб в бою? И сил не хватит залечить всё самому? Всякое же могло случиться: сильный противник или ты долго сдерживал прорыв….

На секунду задумавшись, я соглашаюсь:

— Разумное предположение. Спасибо, Камил, я в порядке.

Брюнетка серьезно кивает.

Шаровой, прислонившись к стене и тяжело выдыхая, замечает:

— А хорошо побегали, да. Жалко только, что из-за этой красной свиньи не все артефакты забрали.

Веер, улыбаясь, кивает в сторону белых медведей, которые мирно лежат рядом, как огромные плюшевые игрушки:

— Зато вот каких мишек притащили. Тоже ведь находка.

Фирсов вдруг говорит:

— Филинов, Красный звонил.

Я приподнимаю бровь:

— Кабан? Откуда у него мой номер?

— Нет, Владислав Владим… — Фирсов замирает, моргает пару раз, а потом, осознав, что я прикалываюсь, чуть ли не рявкает: — Да ты издеваешься!

Моя лыбящаяся физиономия окончательно выводит его из себя, и он заворчав уходит в замок.

Решаю не откладывать и тут же связываюсь с Красным Владом, чтобы доложить о ханьцах, скрывающихся под видом научной экспедиции.

Владислав Владимирович моментально вскипает:

— Ханьцы знали о гомункулах и молчали⁈ Что за люди! О вселенской угрозе нас не предупредили⁈ И сами ничего не делают⁈ Совсем оборзели, рисоеды! А если бы эти монахи выпустили бы своих Демонов, тупые азиаты! Ладно, шутки кончились. Эскадра уже готова к выдвижению. Я передам Царю, пусть корабли выходят в открытое море. Это даст вам поле для манёвров. Ханьцы и пикнуть не посмеют, чтобы не нарваться. Пусть попробуют открыть огонь — сразу получат по первое число.

— Здорово придумано, — усмехаюсь. — Но вообще у рисоедов сейчас и без нас хватает проблем.

Пусть теперь с красным зверем разбираются. Этот кабан займет их группы надолго. А ещё монахам в других Обителях будет прекрасно видно, кто тут замешан. Ведь ханьцы засветились: мало того, что ошивались рядом, так еще и остались в виде трупов рядом со снегоходами на видном месте. Теперь для монахов будет совершенно очевидно, кого винить в разгроме Восточной Обители. Ну а кого еще? Не меня же!

Глава 10

Пурпурный дворец, Хань

— Ну что там? — Ци-ван нарочно придаёт голосу отстранённость, но сквозь тщательно выверенный тон проступают резкие нотки нетерпения. — Как ситуация в Антарктиде?

Генерал делает короткий вдох, расправляет плечи.

— Неутешительно, Сын Неба. Мы потеряли пять группировок. На базе монахов закрепился красный зверь. Он уничтожил три наших отряда, прежде чем нам удалось его выманить и одолеть. Но монахи снова наслали химер, и ещё две группы магов погибли.