В Ливии на трапе нас встречает полковник Муров с позывным Мур. Высокий, жилистый, судя по каналам — оборотень. А судя по кличке — превращается он в кого-то из семейства кошачьих. Быстрый взгляд на меня, затем на Светку и Настю — и уже ясно: наше появление ему не слишком по душе.

— Наслышан о вас, Ваше Сиятельство, — произносит он с заметным налётом недовольства.

Слова «наслышан» звучат так, будто он больше читал доклады о проблемах, чем о победах. Не успеваю ответить, как он продолжает:

— Сразу расставлю точки над «и». Мне нужны ваши вороны. Но вы сами в операции участия принимать не обязаны.

Светка тут же возмущённо встревает:

— Как это «не обязаны»? Мы же здесь для этого! Точнее меня муж именно для этого взял с собой!

Мур, едва заметно качнув головой, отвечает:

— Сударыня, я бы предпочёл, чтобы вы держались в стороне.

Я приподнимаю бровь:

— Неужели? Странно, Владислав Владимирович, когда мы обсуждали эту операцию, говорил совсем другое.

Полковник сразу поправляет:

— Владислав Владимирович руководит Охранкой, а не армией. Его помощь бесценна, но решения здесь принимаю я.

Так-так-так… а как же тогда моя замена бальных торжеств? Хотя в принципе мне по барабану. Сами же отказываются от моего содействия. Я, скрестив руки на груди, уточняю:

— А можете пояснить? Конечно, обязанности лично вступать в бой у нас нет. Но почему вы так настаиваете на нашем «воздержании»? Напомню, моя жена — Мастер второго ранга, а невеста — практически Высший оборотень. Про себя я вообще молчу, — я киваю на сканера за спиной полковника. — Ваши люди прекрасно видя мой ранг.

Полковник морщится будто уязвленный:

— Откуда вы знаете, что лейтенант Скобля — сканер?.. Ладно, не об этом речь. Ваше Сиятельство, вы, конечно, сильны. Очень сильны. Но опыт у вас, Ваше Сиятельство, скажем так, не так уж велик.

Я криво усмехаюсь:

— Мне, наверное, стоило прилететь увешанным Георгиевскими крестами и орденами всех мастей, чтобы убедить вас в своём опыте?

Полковник Мур морщится, но, к его чести, быстро отвечает:

— Я не хотел выразиться именно так. Однако наши подразделения не слажены с вашими. Я считаю, что совместное участие в бою может больше навредить, чем помочь.

Я спокойно пожимаю плечами:

— Как скажете, полковник. Вы здесь командуете.

Мур кивает, явно довольный отсутствием споров:

— Тогда прошу вас в машину…

— Спасибо, но у нас есть свои, — перебиваю его, кивнув в сторону нашего «Кондора», из зева которого в этот момент выезжают бронированные машины и грузовик с клетками для ворон.

Полковник, задержав взгляд на наших машинах, приподнимает брови. Его впечатление от нашего транспорта скрыть трудно:

— Как вам будет угодно, — сухо роняет он, разворачиваясь на каблуках и направляясь к своему джипу.

Как только мы усаживаемся в наш бронемобиль, Светка тут же начинает ворчать, кипя от возмущения:

— Даня, ну как мы это просто спустим? Нас назвали неопытными! Нас! После всего, что мы сделали! Мы же команда, мы элита — дворянская элита!

Я только усмехаюсь, перекидывая взгляд на Настю, которая явно с трудом сдерживает смех:

— Свет, вот когда мне понадобится, полковник Мур сам увидит, кто здесь элита. А пока расслабься и наслаждайся поездкой.

Светка сердито надувает губы, но замолкает, укладывая руки на колени с таким видом, будто не готова мириться с ролью безучастной гости.

После прибытия на военную базу нас размещают в двухкомнатном апартаменте. Настя, как невеста, получает отдельную комнату, а Света селится вместе со мной. Блондинка критически осматривает кровать, легонько присев на неё, затем несколько раз нажимает ладонью на матрас, проверяя, не скрипит ли. А то в соседней комнате находится невинная невеста, и волновать её точно не хотелось. Убедившись, что всё в порядке, блондинка удовлетворённо кивает, словно подтверждая: «Сойдёт».

Однако насладиться отдыхом нам не удаётся — вскоре нас приглашают на собрание военных.

Я предполагаю, что будет что-то серьёзное: планёрка, стратегическое обсуждение, ну или хотя бы вводный инструктаж. Но на деле оказываемся в комнате, больше похожей на офицерский клуб. Здесь читают газеты, обсуждают что-то с явным налётом политики, играют в карты. Атмосфера расслабленная, слишком расслабленная для тех, кто готовится к операции.

Многие офицеры украдкой бросают взгляды на Свету и Настю, что вполне ожидаемо, хотя среди военных женщин тоже немало — от суровых до весьма эффектных. Один из офицеров, заметив нас, тут же подскакивает, широко улыбается и почтительно здоровается, адресуя комплименты и мне, и моим спутницам.

— Ваше сиятельство, госпожи! Не хотите ли выпить или, может, сыграть партию в карты? — предлагает он с восторженной услужливостью.

Я легко отказываюсь:

— Благодарю, но не сейчас. Лучше подскажите, будет ли совещание по операции в каньоне?

Офицер немного тушуется, но отвечает:

— Совещание уже провёл полковник Мур.

В этот момент Светка в мысленной речи возмущается, сохраняя внешне невозмутимое выражение лица:

— Без нас? Ему нужны наши вороны, а проявить хоть каплю уважения он не считает нужным?

Я отвечаю горячей благоверной:

— Свет, не кипятись. Мура понять можно. Я приехал не просто с воронами, а также с поразитльными воительницами. Вот ему и неймётся своё ЧСВ почесать.

Настя беззвучно смеется, а Светка слегка улыбается, но в её взгляде ещё горит искра негодования.

Долго задерживаться в клубе нам всё равно не приходится. Через пару часов поступает приказ о начале операции.

Наша группа вместе с Муром и его людьми выезжает к скалистому каньону. Место внушительное: огромный каньон с крутыми утёсами, на дне хаотично разбросаны скалы. Причём скалы здесь необычные — в форме столбов, будто остатки гигантских колонн. Проезд через каньон единственный, а на противоположной стороне — база повстанцев.

Полковник Мур, сосредоточенный и напряжённый, обращается ко мне:

— Ваше сиятельство, вы готовы задействовать ваших ворон?

В этот момент Светка отправляет мне и Насте мысленный комментарий:

— А вот теперь мы понадобились этому зануде.

Я, не обращая внимания на мысленные комментарии Светы, спокойно отвечаю полковнику:

— Конечно, нет, полковник.

Мур аж всю свою спесь потерял, его глаза округляются:

— Как это нет, Ваше Сиятельство⁈

Я пожимаю плечами, изображая лёгкое недоумение:

— По странному стечению обстоятельств меня, как вы помните, не пригласили на совещание. А значит, я не в курсе ни целей операции, ни критериев их идентификации, ни каких-либо опознавательных знаков. Вороны, как вы понимаете, тоже не телепаты. Им нужно было заранее задать параметры.

Светка в моей голове тут же ехидно шепчет:

— Так его, Даня! Пусть знает, как выпендриваться перед графом и графинями!

Она едва не ржет в голос. Глянув на блондинку, Мур всплескивает руками:

— Ваше Сиятельство, прошу прощения за недоразумение! Цели — это все люди в каньоне! Наших там нет!

Я спокойно киваю:

— Всё равно. Птицам нужна была заранее запрограммированная закладка. Проверенная, правильно настроенная, чтобы они, не дай бог, случайно не «облегчились» прямо над нашими головами.

Мур, нахмурившись, переспрашивает:

— Облегчились?

Да ладно! Он что, правда, не в курсе?

— Вы знаете, как именно работают их ледяные атаки?

Мур заметно смущается, его лицо принимает виноватое выражение. Всё ясно. Похоже, нюансов работы с вороньей артиллерией он даже не удосужился изучить.

Мур хмурится, потом, видимо, пытается включить логику:

— Но вы же Грандмастер! Может, есть способ как-то это исправить?

Я делаю вид, что задумался, а потом снисходительно отвечаю:

— Ну, если только под вашу ответственность.

Полковник заметно бледнеет, понимая, что теперь ему придётся выбирать: либо сворачивать операцию, либо принять риски. Я делаю равнодушное лицо, наблюдая за его метаниями. Риски на самом деле минимальны. Чернобус и его стая — умные птицы, они прекрасно понимают, кого трогать не стоит. А уж сам Чернобус и вовсе разумен. Мне совершенно не обязательно их программировать.